Мамины тайны. Тематика: Семейный инцест рассказ часть 1 "Семейная драма"

Запах её белья

Комната Тимура была привычным убежищем: приглушенный свет монитора, гул системного блока, запах чипсов и сладкой газировки. Мы снова зависли в очередной онлайн-стрелялке, орали в голосовой чат и ржали над неудачами друг друга.

— Миш, ты че молчишь? — Тимур ткнул меня локтем, отвлекая от мыслей.

— Да так, задумался, — пробормотал я, делая вид, что сосредоточен на игре.

Но моё внимание уже давно было не здесь.

За дверью послышались шаги — мягкие, вальяжные, с лёгким шуршанием ткани. Я узнал эту походку даже без взгляда. Анжела.

— Мальчики, не шумите слишком сильно, — её голос прозвучал как тёплый мёд, обволакивающий сознание.

Я обернулся.

Она стояла в дверях, опершись о косяк, в своём любимом халате — том самом, сиреневом, который так норовил застрять между её широкими бёдрами, обрисовывая каждую выпуклость. Ткань слегка расходилась у груди, и я успел заметить тень глубокого декольте, где прятались её тяжёлые, сочные груди.

— Ма, мы тихо, — засмеялся Тимур, даже не глядя в её сторону.

А я не мог оторвать глаз.

Её пухлые губы растянулись в улыбке, тёмные глаза блеснули с хитринкой, будто она знала, что я смотрю.

— Ладно, не засиживайтесь допоздна, — она повернулась, и тут случилось то самое.

Халат застрял между её ягодицами, обтянув их на мгновение, прежде чем она небрежно дёрнула тканью, освобождая. Мои пальцы сжали геймпад так, что треснул пластик.

Тимур ничего не заметил.

А я уже считал минуты, когда смогу уйти в ванную.

В плену её аромата

Через час Тимур ушёл на кухню за очередной порцией еды. Мой шанс.

Я притворился, что хочу в туалет, и, едва дверь закрылась за мной, вдохнул знакомый запах — жасмин, сладковатая женская влага и что-то ещё, только её.

Корзина для белья.

Я присел, отодвинул верхние полотенца. Там.

Чёрные кружевные трусики, ещё слегка влажные от недавней стирки. Я прижал их к лицу, и её запах ударил в голову, как наркотик.

Моя рука уже залезла в штаны, когда вдруг —

— Миша?

Голос за дверью.

Я замер.

— Ты там как? — Это был Тимур.

— Да-да, ща выйду! — Выбросил трусики обратно, спрятал возбуждение под свитером.

Но когда я вышел, в коридоре стояла не только Тимур.

Анжела.

Она смотрела на меня. Так, будто знала.

И губы её дрогнули в едва заметной улыбке.

Игра в кошки-мышки

Тимур хмыкнул и потянулся за очередной пачкой чипсов, но Анжела не уходила.

— Миша, ты точно в порядке? — её голос прозвучал мягко, но в нём чувствовалась лёгкая дрожь — то ли беспокойство, то ли что-то ещё.

Я резко кивнул, стараясь не смотреть ей в глаза. Она стояла слишком близко. Её аромат — духи с нотками ванили и что-то глубокое, тёплое — обволакивал меня, как дым.

— Просто устал, — пробормотал я.

— Ну ладно, — она медленно провела рукой по моему плечу, будто поправляя складку на футболке, но её пальцы задержались на секунду дольше, чем нужно.

Тимур, жующий чипсы, ничего не заметил.

Анжела ушла, но взгляд её тёмных глаз остался со мной, будто ожог на коже.

Через час Тимур заснул перед монитором, а я, прикрываясь тем, что мне нужно помыть руки, снова прокрался в ванную.

Корзина для белья стояла нетронутой.

Я задержал дыхание, откинул крышку и...

Пусто.

Ни трусиков, ни даже намёка на них. Разочарование ударило по мне, как пощёчина.

— Ищешь что-то?

Голос прозвучал прямо за спиной.

Я резко обернулся.

Анжела.

Она стояла в полураспахнутом халате, скрестив руки под пышной грудью, и смотрела на меня так, будто ждала этого момента.

— Я... — язык прилип к нёбу.

— Ты нюхал моё бельё, да? — она не злилась. В её голосе звучало что-то другое. Игра? Вызов?

Я не смог солгать. Кивнул.

Она шагнула ближе, и халат распахнулся ещё больше, открывая гладкий животик и верх кружевных трусиков.

— И что, понравилось?

Мой взгляд упал на её грудь, на тёмные ореолы, угадывающиеся сквозь тонкую ткань.

— Да, — прошептал я.

Она улыбнулась — медленно, как кошка.

— Тогда приходи завтра. Тимура не будет дома.

Ночные стоны

Мы с Тимуром сидели на кухне, допивая колу, когда он вдруг нервно понизил голос и наклонился ко мне:

— Слушай, ты не поверишь... Вчера, после того как ты ушёл, я подслушал кое-что.

Я замер, чувствуя, как сердце колотится где-то в горле.

— Ну? — выдавил я, стараясь звучать спокойно.

Тимур поёрзал на стуле, его глаза горели возбуждённым любопытством.

— Мама... — он замялся, словно не решаясь сказать. — Она дрочила свою киску. Всю ночь. Громко.

Горячая волна прокатилась по моему телу. Я сглотнул, представив её: раздвинутые ноги, пальцы, скользящие по густым волосам, губы, приоткрытые в стоне...

— Ты уверен? — спросил я, стараясь не выдавать дрожь в голосе.

— Ага, — Тимур вздохнул, потирая затылок. — Я подглядел. Она лежала на кровати, халат распахнут, одна рука засунута между ног, а вторая тискала сиськи.

Мой член резко напрягся, едва не выдавая меня.

— И что, она волосатая? — вырвалось у меня прежде, чем я осознал вопрос.

Тимур фыркнул:

— Да, густо так, чёрная, мокрая. Я вообще не думал, что она такая... — он замялся, подбирая слово.

— Шлюха? — прошептал я.

Тимур вздрогнул, но не возмутился. Вместо этого хищно ухмыльнулся:

— Да. Именно.

В этот момент дверь кухни скрипнула.

Мы резко обернулись.

Анжела.

Она стояла на пороге, одетая лишь в полупрозрачную ночнушку, сквозь которую отчётливо проступали очертания её тела.

— Мальчики, о чём это вы? — её голос звучал спокойно, но взгляд...

Взгляд был тяжёлым, тёмным, полным намёка.

Тимур покраснел и заёрзал, но я не смог отвести глаз от её грудей, сосков, **тёплого изгиба живота...

— Ни о чём, мам, — пробормотал Тимур.

Анжела медленно провела языком по губам, глядя прямо на меня.

— Миша, зайди ко мне на минутку. Нужно кое-что обсудить.

Помощь с проблемой

Сердце бешено колотилось, когда я переступил порог её спальни. Комната была погружена в полумрак, пахло дорогими духами и чем-то тёплым, женским. Анжела закрыла дверь с лёгким щелчком, который прозвучал для меня как выстрел стартового пистолета.

— Ты, кажется, давно испытываешь... трудности, — её голос был низким, бархатистым. Она медленно подошла ближе, и я почувствовал, как между ног всё сильнее нарастает напряжение.

Я не ответил, только глотнул слюны. Мои глаза сами собой скользнули вниз — её ночнушка прилипла к телу, обрисовывая каждый изгиб.

— Тимур рассказал, что подглядывал за мной, — продолжала она, играя с поясом халата. — И мне интересно... Тебе тоже хотелось посмотреть?

Губы пересохли. Я кивнул.

Анжела улыбнулась и, не торопясь, развязала пояс. Тонкая ткань распахнулась, открывая пышное тело — тяжёлую грудь с тёмными ареолами, мягкий животик, густые кудри между бёдер.

— Ну что, Мишенька, — прошептала она, проводя ладонью по своему животу вниз, — может, покажешь, как ты себе это представлял?

Моя рука дрожала, когда я потянулся к ширинке.

Вдруг за дверью раздались шаги.

— Мам, ты где? — донёсся голос Тимура.

Анжела мгновенно запахнула халат, но в её глазах читалось не раздражение, а азарт.

— Спрячься в шкафу, — шепнула она, толкая меня к огромному гардеробу.

Тёмное замкнутое пространство, плотный запах её духов, шелест одежды... И тут дверь спальни открылась.

— А, вот ты где, — сказал Тимур. — Мишу не видели?

— Нет, сынок. А что?

— Да вот ищу его, странный какой-то сегодня...

Я затаил дыхание. В щель между дверцами видел, как Тимур обнял маму за талию, а та играючи шлёпнула его по заднице.

— Ладно, пойду поищу, — он повернулся к выходу, но вдруг остановился и нюхнул воздух.

— Что-то странно пахнет...

Анжела рассмеялась:

— Это мои новые духи, глупенький. Иди уже.

Когда дверь закрылась, она мгновенно распахнула шкаф.

— Ну что, испугался? — её глаза блестели, а пальцы уже расстёгивали мой ремень.

Её пальцы резко дёрнули ремень, и металлическая пряжка звякнула об пол. Я почувствовал, как по спине пробежали мурашки.

— Ты такой маленький подглядыватель, — прошептала Анжела, прижимая меня к стенке шкафа. Её дыхание было горячим на моей шее. — Нюхал мои трусики? Подслушивал, как я играю с собой?

Я кивнул, не в силах вымолвить ни слова.

— А теперь будешь наказан, — её губы растянулись в опасной улыбке.

Она резко развернула меня лицом к шкафу и прижала ладонью к двери.

— Не оборачивайся.

Я услышал, как расстёгивается её халат, как шуршит ткань, падая на пол.

— Ты хотел увидеть? — её голос звучал сзади, ближе, горячее.

Что-то мягкое и тёплое коснулось моей спины.

— Это мои сиськи, — прошептала она, прижимаясь ко мне всей грудью.

Я застонал, чувствуя, как её тяжёлые груди сползают по моей спине, соски оставляют горячие следы на коже.

— А это...

Мокрое, горячее скользнуло между моих ягодиц.

— Моя киска. Ты же так хотел её почувствовать?

Я задрожал, чувствуя, как её густые волосы цепляются за мою кожу.

— Мама... — вырвалось у меня.

— Тссс... — она прикусила моё ухо. — Ты же не хочешь, чтобы Тимур услышал?

Её рука скользнула вперёд, обхватила мой член, и я затрясся, чувствуя, как всё тело натягивается, как струна.

— Ты кончишь, только когда я разрешу, — приказала она, сжимая меня крепче.

За дверью раздались шаги.

— Мама? — Тимур снова был близко.

Анжела замедлила движения, но не остановилась.

— Да, солнышко? — её голос звучал совершенно спокойно, хотя рука продолжала играть со мной.

— Ты не видела мой телефон?

— Нет, милый. Поищи в зале.

Я зажмурился, чувствуя, как всё во мне напрягается, как огонь растекается по животу.

— Терпи, — прошипела она мне в ухо. — Ты ещё не заслужил.

Её пальцы сжимали мой член с жестокой нежностью, заставляя каждый нерв в теле трепетать. Я впился пальцами в дверцу шкафа, чувствуя, как каждая её ласка приближает меня к краю, но...

— Нет-нет, мой мальчик, — Анжела замедлила движения, едва я начал чаще дышать. Её губы прикоснулись к моей шее, зубы слегка сжали кожу. — Ты думал, это будет так просто?

Шаги Тимура за дверью затихли, но напряжение только возрастало.

Она отпустила меня совсем, заставив застонать от разочарования.

— На колени, — приказала она шёпотом, но с непререкаемой интонацией.

Я опустился, чувствуя, как паркет холодит кожу. Перед моими глазами оказались её пышные бёдра, густые тёмные кудри, мокрые от возбуждения.

— Нюхай, — Анжела схватила меня за волосы и притянула к себе.

Аромат её возбуждения ударил в нос, терпкий, животный, пьянящий. Я застонал, чувствуя, как слюна наполняет рот.

— Хочешь попробовать?

Я кивнул, не в силах выговорить ни слова.

— Тогда проси.

— Пожалуйста... мам...

Она рассмеялась — низко, похабно.

— Какой же ты жалкий...

И втолкнула мое лицо между своих ног.

Я задохнулся от наплыва ощущений — солёный вкус, бархатистая текстура, её стоны над головой.

— Да... вот так...

Её пальцы снова вцепились в мои волосы, направляя, контролируя.

Вдруг дверь приоткрылась.

— Мам, я всё-таки не нашёл...

Я замер, но Анжела даже не остановилась.

— Закрой дверь, солнышко, — её голос звучал ровно, хотя бёдра медленно двигались у моего лица. — Я... переодеваюсь.

— А, ну ладно...

Дверь захлопнулась.

Анжела рывком оторвала меня от себя.

— Довольно.

Я посмотрел на неё — губы блестели, дыхание сбилось.

— Теперь ты понял? — она провела пальцем по моему опухшему рту. — Я решаю, когда ты получишь то, что хочешь.

И ушла, оставив меня на коленях, с пульсирующим от желания членом и полной головой её запаха.

Я притворился, что просто ходил в туалет, когда вернулся в комнату к Тимуру. Сердце всё ещё бешено колотилось, а губы пахли её соками.

— Где ты пропадал? — Тимур лениво поднял брови, не отрываясь от монитора.

— Живот прихватило, — бросил я, садясь на диван.

Тимур фыркнул и ткнул в меня пультом:

— Ладно, смотри, я тут новые фотки мамы нашёл.

На экране телефона мелькнули кадры — Анжела в купальнике на пляже, её пышные формы едва умещались в узкие лямки.

— Чёрт... — вырвалось у меня само собой.

Тимур хихикнул:

— Ну что? Как твоя "больная" животина?

Я сглотнул, чувствуя, как кровь снова ударила в пах.

— Заткнись, — бросил я, но взгляд всё равно прилип к экрану.

Тимур перелистнул фото. Новый кадр — Анжела в коротком халатике, присевшая за чем-то, щель между бедер явно видна.

— Она специально так позирует, да? — прошептал я.

Тимур рассмеялся:

— Конечно. Мама любит, когда на неё смотрят.

В этот момент с кухни донёсся запах жареного лука и голос Анжелы:

— Мальчики! Идите есть!

Тимур вскочил, а я задержался, поправляя джинсы, чтобы не выдать свою проблему.

Обед с подтекстом

На кухне пахло не только едой, но и её духами — сладкими, тяжёлыми.

Анжела стояла у плиты, повернувшись спиной, её широкие бёдра покачивались в такт помешиванию ложки.

— Садитесь, — бросила она через плечо, и я увидел, как халат приоткрылся, обнажая голую кожу ниже талии.

Тимур занял своё место, а я сел напротив, чтобы видеть её полностью.

— Миша, ты чего такой красный? — спросила Анжела, наливая суп.

— Душно, — пробормотал я.

Она улыбнулась, зная совершенно точно, почему мне жарко.

— Ну, кушайте, — поставила тарелку передо мной, намеренно наклоняясь ниже, чем нужно, чтобы я мог видеть её грудь.

Тимур заговорил о чём-то, но я не слышал.

Всё моё внимание было приковано к её пальцам, скользящим по краю тарелки, к губам, облизывающим ложку...

Анжела поймала мой взгляд и медленно провела языком по верхней губе.

Ложка звякнула о тарелку, когда я попытался собрать остатки супа. Тимур уже доел и уткнулся в телефон, но я чувствовал — Анжела наблюдает. Её босые ноги медленно скользили по кафелю, когда она встала из-за стола.

— Ой, — её голос прозвучал нарочито невинно, когда бумажная салфетка соскользнула с колен и приземлилась прямо между моих ног.

Я замер.

— Подними, будь добр, — улыбнулась она, облокотившись на стол. Халат распахнулся, обнажив голую ногу до самого бедра.

Тимур даже не поднял головы.

Я наклонился, чувствуя, как горячая волна приливает к лицу. Салфетка лежала ровно там, где моё напряжение было заметнее всего.

— Ну же, — прошептала она, намеренно покачнув бедрами.

Когда мои пальцы коснулись бумаги, её нога внезапно шагнула вперед, почти касаясь моего плеча.

— Вот спасибо, — Анжела взяла салфетку, намеренно задевая мою руку. Её пальцы были горячими и липкими от варенья.

Тимур наконец отвлекся от телефона:

— Чё вы там шепчетесь?

— Ничего, сынок, — она лизнула палец, глядя прямо на меня. — Просто Миша такой... услужливый.

— Кто хочет клубнику со сливками? — Анжела поставила на стол пиалу с алыми ягодами и взбитыми сливками.

— Я! — Тимур потянулся, но она легко отвела его руку.

— Сначала гости, — подтолкнула пиалу ко мне.

Я взял ягоду, но она перехватила мою руку.

— Не так, — улыбнулась Анжела, макнув клубнику в сливки и поднеся её к моим губам. — Открой ротик.

Тимур фыркнул:

— Ма, ты его как маленького кормишь?

— А разве нет? — её глаза блеснули, когда я обхватил губами ягоду, случайно (или нет) коснувшись её пальцев языком.

Сливки остались у меня на губах.

— Испачкался, — она вздохнула и, прежде чем я понял, наклонилась и слизала их кончиком языка.

Тимур закашлялся, подавившись чаем.

— Ма?!

— Что, сынок? — Анжела отступила, притворно-невинно подняв брови. — Просто жалко ронять хорошие сливки.

Наедине на кухне

Звук захлопнувшейся двери комнаты Тимура отозвался гулким эхом. На кухне воцарилась громкая тишина, нарушаемая только тиканьем часов и учащённым дыханием Миши.

Анжела медленно облизнула ложку со сливками, не сводя с него тёмных, горящих глаз.

— Ну что, остались одни... — её голос звучал низко, словно шёлрок.

Миша сглотнул, чувствуя, как вся кровь в теле приливает в одно место. Его взгляд невольно скользнул к её полным губам, крупной груди, мягкому изгибу живота под тонкой тканью халата.

— Ты... ты специально это делаешь? — выдавил он.

Анжела рассмеялась, поставив ложку с лёгким звоном.

— А что именно? — притворно-невинно наклонила голову, при этом расставив ноги чуть шире под столом.

Миша не смог отвести глаз от мелькнувшего кусочка чёрного кружева между её бёдер.

— Ты... с Тимуром... — он замялся, не зная, как сформулировать.

— А, ты про то, что он подглядывал? — Анжела улыбнулась, будто вспоминая что-то приятное. — Он мой сын. Пусть смотрит, если хочет.

Она встала, намеренно медленно, давая ему рассмотреть каждый изгиб своего тела.

— Но ты... ты не его сын.

И шагнула к нему.

Миша застыл, когда её пальцы коснулись его шеи, медленно спускаясь вниз по груди.

— Ты такой... напряжённый... — прошептала Анжела, её дыхание обжигало кожу.

Её ладонь лёгко скользнула по животу, чуть не дотрагиваясь до главного.

— Мам... Анжела... — застонал Миша, сжимая кулаки.

— Тсс... — она приложила палец к его губам. — Ты же не хочешь, чтобы Тимур услышал?

Её рука наконец коснулась его вздувшегося члена через джинсы, и он вздрогнул, словно от удара током.

— Какой... большой... — прошипела Анжела, начиная медленно гладить его ладонью.

Дверь в комнату Тимура вдруг скрипнула.

Они замерли.

— Ма? — раздался голос Тимура.

Анжела не отдернула руку, а наоборот, сжала Мишу крепче, заставляя его закатить глаза.

— Да, солнышко? — ответила она совершенно спокойным голосом.

— Ты не видела мой наушник?

— Нет, милый. Посмотри под кроватью.

Шаги удалились.

Анжела вздохнула и разжала хватку.

— На сегодня хватит.

Миша аж подпрыгнул от неожиданности.

— Ч... что?

Она улыбнулась игриво и отступила на шаг.

— Я сказала — хватит. Дальше ты должен сам доказать, насколько ты этого хочешь.

И ушла, оставив его с неудовлетворённым возбуждением и полной головой мысли, как же ему теперь быть.

Дверь в комнату Тимура скрипнула, когда я зашёл. Он сидел, уткнувшись в монитор, даже не обернулся.

— Тим... — мой голос прозвучал хрипло.

— Чё? — он лениво повернулся, жуя последнюю клубнику.

Я закрыл дверь и сел на кровать напротив.

— Ты... — я сглотнул, — ты реально не замечаешь, как твоя мать себя ведёт?

Тимур замер с ягодой у рта, потом медленно её доел.

— Ну и?

— Ну как "ну и"? — я развёл руками. — Она же... Она специально...

— Дразнится? — Тимур хмыкнул и повернулся ко мне полностью. — Ну да. И чё?

Я почувствовал, как потеют ладони.

— Тебя это... не бесит?

Тимур закинул ноги на стол и скрестил руки за головой.

— Слушай, Миш, мы же не слепые. Да, у мамы тело — пиздец. Да, она иногда... ну, понимаешь. — Он сделал многозначительный жест. — Но она же не переходит границ.

Я закусил губу.

— А если... если бы перешла?

Комната вдруг стала очень тихой. Тимур пристально посмотрел на меня.

— Ты о чём?

Сердце колотилось так, что, казалось, он его слышит.

— Ну вот представь... — я сглотнул, — если бы она... ну... к тебе...

Тимур резко рассмеялся.

— Бля, Миш, ты совсем ебнулся? Она же моя мать!

Но в его смехе было что-то... ненастоящее.

Я рискнул пойти дальше.

— А если не к тебе? Если бы к кому-то другому...

Тимур перестал смеяться. В комнате повисло напряжение.

— Ты... — он медленно поднялся, — ты что-то знаешь?

Я почувствовал, как по спине пробежал холодок.

— Нет... то есть... — я замялся.

Тимур подошёл вплотную.

— Миша, — его голос стал тихим и опасным, — если ты что-то сделал с моей матерью...

— Нет! — я резко встал. — То есть... ничего такого...

Но мои глаза сами собой опустились вниз, и Тимур заметил.

— Бля... — он отступил, будто меня ударило током. — Ты же не...

Дверь внезапно открылась.

— Мальчики, всё в порядке? — Анжела стояла на пороге, её взгляд скользнул от Тимура ко мне и обратно.

— Всё норм, мам, — Тимур резко отвернулся.

Но я видел — его руки дрожали.

Анжела посмотрела на нас обоих, потом медленно улыбнулась.

— Ну ладно. Не засиживайтесь допоздна.

Тимур щелкнул выключателем, и комната погрузилась в темноту, нарушаемую только синим мерцанием спящего компьютера.

— Ладно, спи, — пробормотал он, поворачиваясь к стене.

Я лежал на полу, ворочаясь на тонком матрасе, чувствуя, как каждый шорох в доме отдается в моем пересохшем горле.

— Тим... — прошептал я после долгой паузы.

— Чё?

— Ты правда не злишься?

Он тяжело вздохнул и перевернулся.

— Просто... забудь, ладно? Мама у меня такая, да. Но ты... — он замолчал, подбирая слова. — Ты мой друг.

Где-то за стеной скрипнула доска.

Я приподнялся на локте.

— Ты слышал?

Тимур не ответил.

Тени на стене шевелились, когда я разглядел силуэт в дверном проеме.

— Анжела? — прошептал я.

Но это был Тимур — он стоял, прислушиваясь к чему-то в коридоре.

— Мама? — позвал он тихо.

Ответом была тишина.

Я поднялся и подошел к нему.

— Что-то не так?

Тимур покачал головой, но его глаза были широко раскрыты.

— Мне показалось... — он оборвал на полуслове.

Из темноты коридора донесся сдавленный стон.

Мы замерли, как два испуганных кролика.

Звук повторился — тихий, прерывистый, явно женский.

Тимур схватил меня за руку.

— Это не...

Я кивнул, чувствуя, как по моей спине бегут мурашки.

Он шагнул вперед, но я удержал его.

— Не надо.

Тимур вырвался.

— Это мой дом!

Он распахнул дверь — коридор был пуст, но из приоткрытой двери ванной лился желтый свет.

И звуки.

Тяжелое дыхание. Мягкие шлепки влажной кожи.

Тимур побледнел.

— Бля...

Я подошел ближе и увидел — сквозь щель в двери было видно отражение в зеркале.

Анжела.

Голая.

Спиной к зеркалу, согнувшись над ванной, ее пальцы быстро двигались между ног.

Тимур резко отпрянул.

— Идиотка! — прошипел он и бросился обратно в комнату.

Я остался стоять, не в силах оторвать взгляд.

Анжела подняла голову — и посмотрела прямо в зеркало.

Прямо на меня.

И улыбнулась.

Тимур сидел на кровати, сжимая кулаки так, что костяшки побелели. Я стоял в дверном проеме, не решаясь подойти ближе.

— Тим, прости... — начал я, но он резко поднял голову.

— Нет, это я должен извиниться, — его голос дрожал. — Я думал, ты преувеличиваешь... Но она...

Он провел рукой по лицу.

— Она же моя мать, блять!

Я осторожно присел рядом.

— Она не переходит границ, — сказал я, хотя сам в этом сомневался. — Просто...

— Просто что? — Тимур резко повернулся ко мне. — Она что, и правда тебя...?

Я молча кивнул.

Комната наполнилась тяжелым молчанием.

— Блядь, — прошептал Тимур. — А я думал, ты просто...

— Дрочишь на нее? — я горько усмехнулся. — Ну, это тоже.

Тимур неожиданно фыркнул.

— Ладно, признаю — у нее тело огонь. Но это же...

— Неправильно?

Он задумался.

— Не знаю. Если бы не моя мать...

— То?

Тимур посмотрел на меня странным взглядом.

— То я бы, наверное, первый бы в нее влюбился.

Мы оба рассмеялись — нервно, срывающеся.

— Ладно, — Тимур потянулся за бутылкой воды. — Завтра поговорим. Сейчас спать.

Я вернулся на свой матрас, но сон не шел.

Через час, когда дыхание Тимура стало ровным, дверь тихо скрипнула.

— Мишенька... — шепот Анжелы был слаще меда.

Я приподнялся.

В дверном проеме стояла она — в полупрозрачном ночном белье, с мокрыми от недавнего удовольствия бедрами.

— Ты рассказал ему? — ее глаза блестели в темноте.

Я кивнул.

Анжела улыбнулась и сделала шаг вперед.

— И что же он сказал?

Я открыл рот, чтобы ответить, но в этот момент Тимур резко повернулся на кровати.

— Мама? — его голос был хриплым от недавнего сна.

Анжела замерла, потом медленно отступила в коридор.

— Просто проверяю, как вы, мальчики, — ее голос звучал невинно.

Тимур сел, протирая глаза.

— Всё нормально. Иди спи.

Когда дверь закрылась, он посмотрел на меня.

— Это было...

— Да, — я кивнул.

Тимур тяжело вздохнул.

— Блядь.

Тени в комнате Тимура казались живыми, пока я лежал, прислушиваясь к его ровному дыханию. Часы на телефоне показывали 2:47, но мысли о ней гнали кровь вниз, заставляя сердце бешено колотиться.

Я приподнялся, боясь даже шороха матраса.

Тимур крякнул во сне и перевернулся на бок.

Спи...

Босые ступни коснулись холодного паркета, когда я крался к двери. Каждый скрип половиц заставлял замирать, но адреналин заглушал страх.

Коридор был погружен в темноту, только слабый свет луны падал из окна ванной.

Её дверь приоткрыта...

Сердце прыгнуло в горло.

Я толкнул дверь, и она бесшумно подалась.

Комната пахла её духами — сладкими, с нотками ванили. В лунном свете силуэт на кровати казался скульптурой: изгиб бедра, пышные ягодицы, волосы, рассыпанные по подушке.

Она голая...

Я застыл на пороге, чувствуя, как член напрягается до боли.

Шаг. Ещё шаг.

Постель мягко прогнулась под моим весом, когда я пристроился сзади, повторяя изгиб её тела.

— Мишенька... — её шёпот был горячим даже без слов.

Я прижался к её спине, чувствуя, как моя грудь сливается с её кожей. Рука сама потянулась к её животу, скользнула ниже...

— Ты знал, что я жду? — она прижала мою ладонь к своей киске, и я почувствовал влажность.

Мой член толчком прижался к её ягодицам.

— Тимур... — я прошептал, вспомнив друга за стенкой.

— Спит, — она повернулась ко мне, и её грудь прижалась к моей груди. — А ты?

Её рука скользнула между нами, обхватила меня, проверила...

— Нет.

Её пальцы сжали мой член, медленно проводя от основания к головке.

— Какой... твёрдый... — её дыхание участилось.

Я не выдержал и впился губами в её шею, кусая, слыша, как она тихо стонет.

— Ты... — она вдруг перевернулась спиной, прижалась задом ко мне. — Чувствуешь, как я хочу тебя?

Горячая, мокрая плоть её киски скользнула по моему стволу, и я застонал, сжимая её бёдра.

— Войди в меня...

Я приподнялся, направил головку к её входу, чувствуя, как она раскрывается...

Дверь скрипнула.

— Ма? — голос Тимура прозвучал хрипло.

Мы замерли.

Анжела резко прижалась ко мне сильнее, пряча мой член между своих ягодиц.

— Да, сынок? — её голос не дрогнул, но тело горело.

— Ты... — он протёр глаза, — что-то сказала?

— Спала. Тебе приснилось.

Тимур постоял, потом развернулся.

— Ладно...

Дверь закрылась.

Анжела повернула голову, её глаза блестели в темноте.

— Теперь... — она приподняла бедро, направляя меня внутрь. — Никто не помешает.

Миша содрогнулся, когда его горячая плоть скользнула между упругих ягодиц Анжелы. Ее тело, пахнущее дорогим парфюмом и женским возбуждением, призывно выгнулось навстречу. Его руки, дрожащие от желания, обхватили ее пышные бедра, пальцы впились в податливую плоть, оставляя красные следы на фарфоровой коже.

"Ты такой нетерпеливый, " прошептала она, оборачиваясь через плечо. Ее губы, влажные и пухлые, приоткрылись в соблазнительной улыбке.

Миша не сдерживался больше. Его член, твердый как сталь и горячий от желания, нашел влажное тепло между ее ног. Анжела застонала, когда он вошел в нее одним медленным, уверенным движением, заполняя собой до предела.

"Боже, какой ты большой, " ее голос сорвался на высокую ноту, когда он начал двигаться.

Их тела слились в древнем ритме - его мощные толчки, ее ответные движения бедрами. Анжела прижалась спиной к его груди, ее пышные ягодицы хлопали о его живот с каждым движением. Миша одной рукой схватил ее за волосы, откинув голову назад, а другой сжал тяжелую грудь, щипя и кружа сосок между пальцев.

"Да... сильнее..." она стонала, ее внутренние мышцы сжимали его член с каждым толчком.

Миша чувствовал, как нарастает волна удовольствия. Его движения стали резче, глубже. Анжела выгнулась дугой, когда он одной рукой дотянулся до ее клитора, растирая его быстрыми кругами.

"Я... я..." ее голос прервался, тело затряслось в оргазме, горячая влага хлынула на его пальцы и член.

Это стало последней каплей. Миша с рычанием вонзился в нее до предела, его сперма горячими толчками заполнила ее нутро. Они замерли, соединенные, оба дрожащие от пережитых ощущений.

Анжела медленно повернулась к нему, ее глаза блестели в лунном свете. "Теперь ты мой, " прошептала она, облизывая губы.

Темнота комнаты Тимура скрывала его возбуждённое тело, прижатое к тонкой стене. Сквозь перегородку доносились приглушённые стоны, хлюпающие звуки и похабный шёпот его матери. Его рука судорожно двигалась под одеялом, сжимая вздыбленный член в такт ударам, доносящимся из соседней комнаты.

"Боже, она так стонет... никогда не слышал..." — мысль пронеслась в его воспалённом сознании, когда особенно громкий стон Анжелы заставил его представить, как Миша трахает её сзади, вгоняя свой толстый член в её мокрую киску.

Тимур прикусил губу, чтобы не застонать самому, когда его пальцы скользнули по набухшей головке, смазанной каплями предэякулята. Он представлял каждую деталь: как её большие груди колышутся в такт толчкам, как её ноги дрожат от удовольствия, как её ногти впиваются в простыни...

"Чёрт, Миша... ты её трахаешь так, как я никогда не осмелился бы..."

Из соседней комнаты донёсся хриплый шёпот Миши: "Ты такая тесная... как в первый раз..."

Анжела в ответ просто застонала ещё громче, и Тимур понял — его друг только что вошёл в неё глубже. Его рука ускорилась, ладонь жёстко сжимала ствол, большой палец массировал уздечку. Он представлял её киску — густую, тёплую, обхватывающую Мишину плоть...

"Мама... блядь..." — мысль, которая раньше пугала, теперь лишь подстёгивала возбуждение.

Звуки стали громче: хлюпающие удары, шлёпки кожи о кожу, её прерывистое дыхание: "Да... да... вот так... не останавливайся..."

Тимур зажмурился, чувствуя, как волна удовольствия нарастает внизу живота. Его яйца напряглись, подтягиваясь к телу.

"Сейчас кончу... господи..."

И тут раздался её вопль — высокий, звонкий, настоящий вопль удовольствия: "Да! Да! Кончаю! О боже, Миша!"

Это стало последней каплей. Тимур застонал, сжимая член в судорогах оргазма. Густая сперма брызнула на живот и грудь, некоторые капли долетели до подбородка. Он тяжело дышал, прислушиваясь к последним звукам из комнаты матери — усталому смеху, шёпоту, поцелуям...

Когда наступила тишина, Тимур медленно вытер руку о простыню. В голове крутилась лишь одна мысль:

"Завтра я должен поговорить с Мишей... и с ней..."

Но даже сейчас, после всего, его полузабытый член снова подрагивал от возбуждения...

Продолжение следует...