Игры на гитаре (глава 5, Новый аккорд внутрь). Ролевые игры рассказы

С той первой совместной ночи прошли сутки, а показалось, что целая вечность. И уже в субботу я сидел дома, лениво листая учебник, как вдруг раздался стук в дверь - резкий, но знакомый. Я открыл, и там стоял он, с гитарой в руках, в старом свитере и с лёгкой улыбкой, от которой у меня всегда что-то сжималось внутри.

- Давно не играл, Иван, - сказал он, проходя внутрь без приглашения. - Давай-ка повторим аккорды, а то забудешь всё, чему учил.

Я кивнул, чувствуя, как пульс ускоряется. Он сел на диван, положил гитару рядом и уже привычно похлопал по месту рядом с собой. Я отложил учебник, взял в руки свою гитару - и мы начали. Он показал мне новый аккорд, ре минор, терпеливо поправляя мои пальцы на грифе. Струны дребезжали, мои движения были неловкими, и он смеялся - тихо, почти ласково.

- Неплохо, но лучше будет раздеться, - сказал он вдруг, отложив свою гитару. - Так лучше чувствуешь музыку.

Я замер, но его взгляд, тёплый и чуть насмешливый, не оставил места для возражений. Я скинул свитер, футболку, джинсы, оставшись голым перед ним. Он протянул мне гитару и кивнул, указывая на рядом стоящую табуретку. Я все понял без слов, взял её и сел прямо напротив учителя, пытаясь сосредоточиться на гитаре. Мои пальцы дрожали, струны звучали глухо, но он смотрел на меня, будто это была не игра, а что-то большее.

- Давай ещё раз, но только повернись ко мне спиной, а лицом к окну. Попу чуть свесь за выступ табурета, чтобы удобней держать гитару, - сказал он, придвигаясь ко мне ближе.

Его руки легли мне на талию, чтобы направить положение тела в правильную сторону, и после скользнули вниз, к бёдрам. Я почувствовал, как его пальцы начинают своё путешествие.

- Играй, - тихо сказал он, - не отвлекайся...

Его пальцы сначала мягко, почти невесомо касались меня - от поясницы проходя вниз, обводя контуры тела, словно рисуя мелодию на моей коже. Я продолжал играть, но аккорды путались, дыхание сбивалось, а его прикосновения становились всё смелее.

Он наклонился ко мне, его дыхание обожгло спину, и я ощутил, как его рука движется ниже - медленно, но уверенно, исследуя меня там, где я был уязвимее всего в этот момент. Это было не просто касание - он строил путь, шаг за шагом, от лёгкого массирования ануса к надавливаниям глубже, настойчивее. Его пальцы были влажными. Они скользили по ложбинке вверх и вниз, вправо и влево, пока один из пальцев не надавил на то самое место. Я чуть не выронил гитару, но еле удержался, подавшись телом вперёд.

- Ааа... Внимательней, Иван. Вернись в исходное положение и продолжай.

После паузы я подался попой обратно и крепче ухватился за гитару, пробуя перебирать струны. А движения Александра Ивановича вновь стали плавными, но уже более властными, словно он играл с моим анусом, как на струнах, настраивая их на свой лад.

Я почувствовал, как первый палец проник в меня, и стало чуть теплее, хотя и не совсем привычно. За ним второй. Они входили легко, будто их ждали. Другими, оставшимися снаружи, он продолжал совершать движения по радиусу ануса и уже готовил третий палец, чтобы войти им в меня. Как только это случилось, всё смешалось: холод комнаты, жар внутри, скрип дивана где-то за спиной. Я не мог сосредоточиться и понять, внутри меня 3, 4 или больше пальцев моего учителя. Я думал только о его руках, о его присутствии и силе. Я перестал играть, но не выпускал из рук гитары. Это было долго, мучительно медленно, и я чувствовал, как напряжение растёт, как оно перетекает в нечто новое, почти непереносимое. Мои ноги сами собой встали на носочки и дрожали, дыхание вырывалось рваными толчками, но он не останавливался, ведя меня туда, где я терял себя.

И вот он, миг освобождения. Когда он вышел из меня, тогда я только понял, что во мне была вся кисть его руки. Я выпустил из рук гитару, кинув её на пол, и рухнул с нею рядом, тяжело дыша. Прохладой в комнате или внутренним состоянием я чувствовал ещё приоткрытое отверстие где-то позади внизу спины.

Мужчина сел рядом, вытер руки о мою спину и посмотрел на меня с той же ухмылкой.

- Ну что, Иван, музыка получилась? - спросил он, и в его голосе была лёгкая насмешка, но без злобы.

Я кивнул, не находя слов. Он встал, принёс с кухни чай, который уже остыл, и мы сидели молча, слушая, как ветер бьётся в окно. Потом он взял гитару и начал играть - что-то медленное, тягучее, с хриплыми нотами. Я смотрел на его пальцы, скользящие по струнам, и думал о том, как они только что скользили во мне.

- Ты молодец, - сказал он, не отрываясь от игры. - Быстро учишься.

Я улыбнулся, чувствуя, как усталость смешивается с чем-то тёплым внутри. Он доиграл мелодию, отложил гитару и повернулся ко мне.

- Останетесь сегодня? - спросил я, сам не зная, зачем.

Он кивнул, и мы легли на мою кровать. Он обнял меня сзади, прижавшись всем телом, и я чувствовал его дыхание на затылке. Это было не про страсть, а про что-то другое - близость, которую я начинал ценить. Мы заснули под звук ночи, и я знал, что утром он уйдёт, но оставит что-то, что я буду носить с собой.

Утром я проснулся один. На столе лежала записка: "Практикуй аккорды. А. И.". Я улыбнулся, глядя на его почерк, и понял, что эти уроки - не только про гитару.