Закон крови. Глава 23/29 Относительный сюрприз

Перед тем как они добрались до лагеря, Робан сказал, что вымоется в реке и присоединится к ним чуть позже. Его друзья, вероятно, считали, что купание в замерзшей реке – обычное дело для норгов, и никто даже не удивился, когда он их покинул. Истинная причина его ухода заключалась в том, что Робан больше не мог сохранять счастливую улыбку на лице. Оставшись в одиночестве, он почувствовал, как напрягся, пытаясь вернуть контроль над зверем, и это было видно по его лицу.

Он провалился сквозь ледяной покров в ледяную воду по пояс, но не чувствовал ни холода, ни боли от множества порезов и синяков на теле. Все внимание Робана было сосредоточено на внутренней битве. Зверь не хотел возвращаться в свою клетку. Он хотел еще немного побороться и покорить женщин, которые, как он знал, ждали его в покоях. В конце концов Робану пришлось признать свое поражение: зверь сегодня был слишком силен, чтобы ему можно было отказать. По дороге к палатке он почувствовал беспокойство, но это не соответствовало предвкушающей ухмылке на его лице. Зверь по-прежнему уверенно контролировал тело.

Сегодня он не заметил ни одного охранника, вошедшего в палатку. Его добыча была готова и ждала. Они выглядели восхитительно, разметавшись голыми на мехах у камина. Зверь чувствовал их страх и облизывал губы, предвкушая вкус их плоти. Зверь хотел наброситься на них и сожрать всех. Ему оставалось только обойти сестренку, стоявшую между ним и добычей. Из-под стиснутых зубов вырвалось длинное опасное рычание.

Атея подошла к брату и улыбнулась, услышав его грозное рычание. Она посмотрела в его пронзительные глаза, устремленные на молодых женщин позади нее. Она положила ладони ему на грудь и почувствовала, как напряглись мышцы под ее прикосновением.

— Здесь тебе не с кем сражаться, брат. Они уже покорены и отдадут тебе все, с готовностью и желанием. Посмотри на них, Робан; я сказала им, что ты придешь. Они немного боятся, что ты причинишь им вред, но все равно остались. Они твои, брат. Посмотри на меня, я тоже твоя.

Зверь заглянул в глубину бледно-голубых глаз сестры и глубоко вздохнул. Сегодня больше не будет битв, силы, защищающие добычу, были непреодолимы. Ворча и терпя поражение, зверь вернулся в клетку.

Робан схватил сестру за талию, поднял и закружил. Атея удивленно пискнула, когда он укусил ее за упругую попку, но, когда он поцеловал следы зубов на ее коже, протест прекратился. Обида была полностью забыта, когда его поцелуи и облизывания продолжили путешествие вниз между ее бедер.

— Черт возьми, я знала, что это была уловка, чтобы отпугнуть нас. Она просто хотела быть первой, кого трахнут! - обвинила Инерка.

— Может, и так, но тебя уже ничто не отпугнет, и вообще-то он ее сейчас не трахает, - ответила Хассика, озорно усмехаясь, глядя, как в глазах Инерки вспыхивает понимание.

Рыжеволосая возбужденная девушка не нуждалась в дальнейших подсказках. Инерка подползла к ним, устремив свой взгляд на цель между бедер Робана. Встав на колени между его ногами, она потянулась к пряжке его ремня, расстегнула ее и стянула брюки. В награду за старания ей в лицо ударил его член. Инерка с жадностью схватила его и запихнула в рот столько, сколько смогла. К счастью, обзор Робану по-прежнему закрывала задница сестры, иначе голодное выражение лица Инерки могло бы его напугать.

— Почему ты сегодня такая щедрая? Обычно ты борешься за вершину его члена. - Рабина сощурилась.

— Я научилась на прежних ошибках. Сейчас он слишком возбужден. Атея и Инерка сдадутся меньше чем через полчаса. А я тем временем приведу себя в порядок, чтобы выдержать его следующую атаку, - самодовольно пояснила Хассика.

— И как же ты попытаешься достичь нужного состояния? - невинно поинтересовалась Рабина.

— Ооо, я планирую изнасиловать нубийское юное тело. То, что моя жертва сдастся, поддавшись наслаждению, которое я ей доставлю, придаст мне необходимую уверенность в себе, - ответила Хассика, поглядывая на обнаженную девушку рядом с собой, которая в ответ развратно ухмыльнулась.

— Запах Атеи уже убивает меня, но я все еще чувствую себя разбитой, - хныкала Денисса.

— Рабина придумала, как решить твою проблему. Если твоя пизда болит, ты должна... - Хассика начала говорить ей с ликующей ухмылкой, но Рабина набросилась на нее прежде, чем она успела закончить фразу.

Денисса наблюдала за ними, чувствуя себя еще более подавленной.

Робан перевернул Атею на спину, закинув ее ноги себе на плечо, и продолжал осыпать ее киску лизаниями и поцелуями. Судя по ее толчкам и внезапным визгам, он также продолжал покусывать и покусывать ее. Судя по всему, она не возражала против такого обращения и, пользуясь своим новым положением, облизывала его ствол там, где он не был занят ртом и руками Инерки. Денисса тоскливо смотрела между бедер на свою все еще воспаленную и набухшую писечку.

Чуть больше часа спустя жалость к себе сменилась тревожным предвкушением. Пока Атея хрипло шептала ей на ухо, она наблюдала, как Хассика дрожит и стонет с каждым дюймом члена, который Робан вставлял ей в задницу. Она мужественно сопротивлялась, но в разгар напряженного траха ее настиг второй взрывной оргазм, и Робан безжалостно воспользовался ее оцепенением. Он прижал ее колени к ушам и вошел в ее беспомощно вздернутую попку.

— Посмотри на ее лицо: чем больше она берет от него, тем больше подчиняется и начинает наслаждаться. Это то, чего ты хочешь и чувствуешь все время; отпусти себя, Нисса. Ты в безопасности среди друзей, и никто не станет думать о тебе хуже. Если Хассика, лидер и воин, может наслаждаться подчинением тому, кто сильнее ее, почему ты должна стыдиться делать то же самое? - сказала ей Атея, затем пососала мочку уха, нежно поглаживая сжимающиеся и расслабляющиеся ягодицы Дениссы. Инерка лежала, задыхаясь, на боку и повернула голову к стоящей на коленях девушке.

— Ты должна использовать все, что у тебя есть, иначе твоя бедная киска никогда не получит времени, необходимого для заживления, - немного задыхаясь, сказала Инерка, рассеянно касаясь своей собственной нежной киски.

— Нас всего пятеро против мастера разрушения. Ты не можешь бросить своих друзей, ты нам нужна! - взмолилась Рабина, но не смогла скрыть ухмылку.

— Засунь его мне в задницу полностью.

Денисса услышала, как Хассика застонала, возвращаясь в сознание, но, очевидно, уже полностью потеряв контроль над собой. Она сочувственно хныкала, наблюдая, как Робан отстраняется и снова и снова входит в ее подругу, все быстрее и сильнее, с каждым разом возвращаясь. Все ее тело содрогалось от каждого удара его бедер по ее заднице. Крики Хассики подхватывали его темп и превратились в непрерывный вой, прерываемый лишь для того, чтобы время от времени сделать глубокий вдох. Так продолжалось до тех пор, пока Робан не остановился, полностью войдя в нее, и не застонал от глубокого удовлетворения. Денисса смотрела на это с широко раскрытыми глазами, когда в тот же миг тело Хассики забилось в жестоких спазмах, а ее крики достигли новой высоты. Мгновение спустя ее тело обмякло. Глаза Хассики закрылись, голова откинулась набок, а между губ потекли слюни.

Робан повернул голову и устремил взгляд на Денису. Она задрожала от страха, увидев, как на его лице появилась лукавая улыбка.

— Похоже, решение будет принято не в твою пользу, - заявила Рабина без малейшего намека на сострадание в голосе.

— Ага, если ты хотела спасти свою задницу, теперь уже слишком поздно, - легко согласилась Инерка.

Атея поцеловала одну из пухлых ягодиц Дениссы и отвесила звонкую пощечину другой.

— Удачи, подруга. - Сказала она на прощание и отошла на несколько шагов.

Денисса жалобно хныкала, но ее стоящее на коленях тело словно парализовало, когда Робан неторопливо приблизился и встал у нее за спиной. Она почувствовала, как его большие руки разминают ее ягодицы, словно он проверяет мясо в мясной лавке. Она смотрела прямо перед собой, не в силах произнести ни звука, пока его большие пальцы копались в щели ее задницы и медленно раздвигали ягодицы. Прикосновение к ее анусу было почти как влажный горячий поцелуй, но постоянное давление давало колоссальную разницу. Давление усилилось, и она почувствовала ужасное раздирающее ощущение, когда мышечное кольцо поддалось его силе. Сфинктер растягивался все шире и шире, и Денисса была уверена, что он разорвется в любую секунду, не в силах принять невероятно огромное вторжение. Наконец она произнесла одно единственное слово:

— Пожалуйста.

Ее темно-карие глаза выпучились, когда в ответ на ее искреннюю мольбу она получила болезненный шлепок по заднице. Шлепок сопровождался сильным толчком, и задница Дениссы была наконец разблокирована и готова к нагрузке. Конечно, это была позиция Робана, а не ее.

Не обращая внимания на ее хныкающие мольбы, Робан все глубже и глубже погружал свой член в ее задницу, вызывая невыносимые спазмы в ее кишечнике. Когда его бедра, после, казалось бы, бесконечного периода времени, наконец коснулись ее попы, она была близка к тому, чтобы потерять сознание от боли. Ощущения, когда он отступил, были еще хуже. Казалось, что ее кишки сейчас вырвутся из живота из-за сосущего вакуума, который оставил после себя его отступающий член.

Денисса чувствовала себя обиженной, оскорбленной и униженной, и ей нравился каждый момент. Потоки жидкости, льющиеся из ее киски, дразнили болезненную и сверхчувствительную кожу губ, и даже судорожная боль в животе не смогла остановить ее первый оргазм после всего нескольких минут унижения. Робан не давал ей покоя и толкался через сжимающиеся мышцы, сжимающие его член. Боль и спазмы ослабли после кульминации Дениссы, и она погрузилась в непрерывную череду оргазмов, нарастающих друг на друга и обрушивающихся на нее. Время от времени она теряла сознание, чтобы снова очнуться, содрогаясь в очередной кульминации. В какой-то момент ее расплавленный разум зафиксировал, как горячая сперма Робана заливает ее кишки, но она была слишком далеко, чтобы понять, что это означало конец ее путешествия. Денисса просто отключилась и очнулась только на следующий день.

Остальные улыбнулись, глядя на мокрую лужицу слизи, которой была Денисса, и продолжили без нее.

Атея услышала чье-то бормотание рядом с собой. Не обращая внимания на это, она наслаждалась ощущением теплого тела брата на своей коже. В кои-то веки он все еще был под ней, когда она проснулась, раскинувшись на его груди и животе. Она раздраженно зарычала, когда мгновение спустя кто-то потряс ее за плечо.

— Атея, проснись, в лагерь клана прибыла делегация. Гиллин просит тебя прийти, она считает это важным, - прошептала ей на ухо Хассика.

— Делегация? Откуда делегация? - спросила Атея, зевая.

— Не знаю. Тебе придется узнать самой. - Ответила Хассика.

— Хорошо, тогда пошли. Надеюсь, это действительно важно для Гиллин, - проворчала Атея.

Спустя некоторое время Атея и Хассика шли по лагерю Канбьерры и приближались к большой палатке Гиллин. Перед ней они увидели членов клана, оживленно беседующих с иностранными солдатами. Эти солдаты были одеты в форму и несли знамена, которых Атея никогда раньше не видела. Хотя это мало что значило, поскольку ее опыт был весьма ограничен, она все же была уверена, что они сделаны не в соседней стране. Слишком уж отличался дизайн, явно предназначенный для ношения в более теплом климате. Солдаты дрожали от холодного воздуха зимнего дня в Вернии.

Атея вошла в шатер вслед за Хассикой. Она лишь мимоходом заметила вождей кланов и нескольких чужеземцев – все ее чувства сразу же сосредоточились на молодой женщине, стоявшей посреди всех этих людей. Она выделялась среди них, как лебедь среди уток. Ее волосы были светло-русыми, почти белыми, как у Атеи. Завитые в мелкие колечки, они обрамляли лицо нереальной красоты. Ее переливающееся темно-красное платье, не скрывало и никогда не могло скрыть изобилия женских изгибов, которые, казалось, предлагали ее тело для обозрения и восхищения. Женщина повернулась к Атее и окинула ее надменным мерным взглядом, ее сапфирово-синие глаза сверкали внутренним светом. Ее слова звучали как аккорды песни, когда она говорила.

— После всего, что я слышала, ты должна быть Атеей Магон, Верховной защитницей Северного края. - Хотя ее голос был прекрасен, в передаваемом им сообщении сквозило презрение.

— Я принцесса Яне* из Эриланса, мне пришлось покинуть свою страну, отправившись в трехмесячный морской переход, чтобы остановить беспорядок, который вы здесь устроили. Моя старшая сестра, королева, отправила меня по совету нашего отца, который посчитал это необходимым.

Атея вынырнула из ошеломленной зацикленности на внешности принцессы и прервала ее доклад.

— Ты покинула свою страну три месяца назад, чтобы приехать сюда? - спросила она озадаченно.

— Ты что, таращилась на меня, не слушая, или ты просто глупая, и мне приходится медленно повторять каждое предложение? - Яне ответила, звуча все более раздраженно.

Все, кто был знаком с Атеей, сразу же напряглись после оскорбительного ответа Яне, в то время как люди, сопровождавшие принцессу, не выглядели ничуть обеспокоенными. Атея пристально посмотрела на Яне, и ее глаза тоже засверкали.

— Три месяца назад я была рабыней в рыбацкой деревне, а мой брат был далеко на юге и искал меня. Откуда кому-то знать, что мы окажемся здесь сегодня? - опасно шипела Атея.

— Очевидно, мой отец знал, иначе он не велел бы сестре отправить меня. Есть еще бессмысленные вопросы, на которые ты хочешь, чтобы я ответила, прежде чем я продолжу объяснять тебе ситуацию простыми словами? - спросила Яне, в ее голосе звучал сладкий яд.

— Да, продолжай, я тоже хочу это услышать, - сказал Робан, входя вслед за остальными членами их группы.

Он шагнул к сестре и положил руку на ее тонкую талию. Он оглядел Яне с ног до головы и усмехнулся.

— Я Робан, брат Верховного Протектора. Должен сказать, что, судя по твоему виду, ты могла бы лаять или хрюкать, как свинья, и все равно было бы приятно слушать и смотреть... в основном смотреть, если честно. Так что рассказывай, а я постараюсь слушать, не подглядывая, обещаю.

Если его самопредставление расслабило их друзей, то теперь компания Яне заметно напряглась. Атея фыркнула, но улыбнулась брату. Яне подняла на него свои темно-синие глаза, и их внутренний огонь усилился, встретившись с его взглядом. Улыбка Робана исчезла, и на смену ей пришел безэмоциональный взгляд из бледно-голубых осколков льда. Яне прервала зрительный контакт, прежде чем продолжить говорить.

— Я искренне сомневаюсь, что твое присутствие повысит интеллектуальный уровень этого собрания, но раз уж ты обещал просто поглазеть, как твоя младшая сестра, надеюсь, оно тоже не слишком помешает.

— Я обещала стать спутницей императора Даркунтиса. Взамен он победит и покорит врагов Эриланса. Поэтому ему явно нужно добраться до океана и построить флот. Вот почему его армии вторгаются в эти земли. Все это было хорошо и хорошо, и планировалось годами, но несколько месяцев назад мой отец узнал о непредвиденном осложнении, а именно о вас двоих. Теперь он опасается, что это может навлечь беду на его семью, если это приведет к вашему несчастью или даже к худшему. Видите ли, мой отец – Инджонтас, Бог Милосердия и Возмездия, и ему небезразличны такие вещи. Я знаю, что обычно его называют Богом Справедливости, но это неточно. Как бы то ни было, моя мать Ипохона, богиня любви, тоже совершенно неадекватно названная, тоже настояла на вмешательстве. Вот почему я здесь. Будет проще всего, если вы просто уйдете и отправитесь куда захотите, лишь бы это было подальше от войск Мантакина.

Все ошеломленно слушали ее откровения. Даже ее собственная компания выглядела ошарашенной, но не по отношению к ней, а по отношению к брату и сестре.

— Эта сучка – член семьи, - вздохнула Атея.

— Можете мне поверить, глядя на вас двоих, мне сейчас нечем гордиться, - возмущенно ответила Яне.

— Ты и так тщеславна, последнее, что тебе нужно, - это еще больше гордости! Заткнись, мне нужно подумать об этом без твоей болтовни на заднем плане, - шипела в ответ Атея.

— Пока моя умная сестра ищет решение твоей проблемы, не могла бы ты рассказать мне о роде занятий своей матери? Я полностью согласен с тем, что Любовь – это плохое резюме! Я очень любопытен и восхищен мирскими увлечениями твоей матери. Можешь пошептать мне на ухо, чтобы не мешать Атее, - попросил Робан, снова ухмыляясь.

Яне сердито посмотрела на Робана, и Атея тоже уставилась на него.

— Даже не думай об этом! - предупредила Атея, звучащая угрожающе серьезно.

— А как же иначе? Я думала точно так же, когда вошла в палатку, - скривилась Хассика.

— Это моя приятельница! Я тебе говорил, что ты одна из двух моих любимых амазонок? - сказал Робан и одарил ее развратной ухмылкой.

Яне посмотрела на группу женщин позади брата и сестры и медленно подошла ближе. То, как она шла, заставило всех снова уставиться на нее, даже Атею, но, с другой стороны, только она одна рычала на Яне. Остановившись перед Хассикой, она посмотрела в глаза высокой женщине, и на ее лице появилось озадаченное выражение.

— Ее разум закрыт. Зачем ты это сделала? - спросила она у Атеи.

— Она нам нравится такой, какая она есть, и у нее возникли проблемы с посредником твоего жениха из предварительной партии, - пренебрежительно ответила Атея.

Яне подошла к Инерке и тоже посмотрела на нее.

— Похоже, они тебе нравятся особенно возбужденными, - заметила она, с ухмылкой глядя на покрасневшую девушку.

— И довольно молодые -, добавила, глядя на Рабину.

Она провела больше времени, стоя перед Дениссой и пристально глядя ей в глаза. Затем Яне удивительно нежным жестом провела ладонью по паху Дениссы. Денисса застыла, ошеломленная прикосновением Йейн, но вдруг испустила вздох облегчения. Яне тепло улыбнулась ей, а затем повернулась и пошла обратно к своей группе.

— Вы все живы, так что неприятности не могли быть слишком серьезными. Хотя лично мне все равно, мои родители и сестра будут рады, что я приехала до того, как случилось что-то серьезное. - Яне вернулась к своей царственной надменности.

— Ну, вчера была битва, но, конечно, я не знаю, насколько серьезно к этому отнесется твой жених, - весело ответила Атея.

— Уже была битва? - удивленно спросила Яне.

— И кто это теперь требует бессмысленных повторений? - спросила Атея с самодовольной улыбкой на лице.

Яне сделала раздраженный жест, отмахиваясь от ответа. - Кто возглавляет передовую группу, этот толстый неряха Йохиас?

Атея кивнула.

— Значит, Даркунтис уже знает об этом. Вы выиграли или проиграли битву? - спросила она.

— Мы убили около пяти тысяч всадников и взяли две тысячи пленных, прежде чем они обратились в бегство. Мы потеряли три сотни, и я бы назвала это победой, - гордо заявила Синхейд.

— Это усложняет дело, как я и предполагала. Нам придется поговорить с Йохиасом, прежде чем вы двое сможете уехать и все закончится, - задумчиво произнесла Яне.

— Если ты так думаешь, то у меня для тебя еще одна плохая новость. Мы с братом вообще не уедем. Я приняла клятву верности от кланов Галлан, а к таким вещам принято относиться серьезно. Они находятся под моей защитой, а мой брат в любом случае не уедет, пока идет война. Кроме того, твой жених объявил нас врагами своей империи, и я решила, что он прав! Решай эти маленькие проблемы, принцесса. - Атея говорила ей с заметной враждебностью.

Выражения лиц Гиллин, Сахейн и Синхейд после заявления Атеи разгладились.

— Неужели ты так глупо упрямишься? Сто тысяч воинов перейдут горы весной, как ты можешь верить, что сможешь победить такую армию? - раздраженно спросила Яне.

— Один человек или сто тысяч – они все равно умрут. - Робан пожал плечами.

Яне закатила глаза и посмотрела на потолок. - Все-таки мой отец был прав. Хаос и Разрушение, нет смысла пытаться тебя вразумить.

— Кланы Галлана по всей Вернии узнают о вчерашней победе. К весне нас будет уже не три тысячи. Если три тысячи и несколько сотен амазонок смогли одолеть двенадцать тысяч, то сколько еще смогут одолеть двадцать тысяч из нас? Что будут делать Огузи? До меня дошли слухи, что некоторые из них могут вступить в союз с Мантакином, но сколько их, и что делать с остальными? Твое утверждение, что мантакины непобедимы, уже доказало свою неправоту. То, что я видела вчера, я бы не поверила, что такое возможно за день до этого, но это произошло. Ты не знаешь будущего, Яне, - ответила Гиллин.

Яне смотрела на трех вождей кланов, и в каждой из них читалась непоколебимая решимость.

— Может быть, Мантакин будет менее упрям. Может быть, вы хотя бы рассмотрите возможность новых переговоров? - спросила Яне, все еще раздраженная, но, похоже, смирившаяся с их решением.

Атея посмотрела на брата, прежде чем ответить. - Я бы не отказалась от новой встречи. Их еда была очень вкусной, и у них были захватывающие магические развлечения. Мне даже понравились распутные жрицы, они были довольно милыми, - сказала Атея, улыбаясь.

Хассика фыркнула, когда Атея упомянула о магическом шоу, но все кивнули в знак согласия.

— Я пошлю гонца, а Мантакин завтра подготовит встречу. Скажите моим стражникам, где мы можем остановиться на ночь, а завтра мы проведем собрание и, надеюсь, сможем найти приемлемое для всех вас решение, - сказала Яне, снова ожидая их согласия.

— Я хочу пригласить тебя и твой эскорт на сегодняшнюю вечернюю трапезу, Яне. Мы, конечно, не друзья и не союзники, поскольку твой жених – наш враг, но я благодарю тебя за попытку найти решение, отличное от продолжения этой войны, - сказала Гиллин и впервые улыбнулась Яне.

— Не верьте, что мои отношения с Даркунтисом – не что иное, как политическая договоренность. Я никогда его не видела и чувствую к нему не больше привязанности, чем к своим здешним родственникам, - холодно ответила Яне.

Сказав это, она ушла, сопровождаемая своим эскортом. Все смотрели, как она уходит, и обдумывали сложившуюся ситуацию.

— Я сказала, забудь об этом Робан. НЕТ, НЕТ и еще раз НЕТ! Теперь понятно? - сказала Атея, глядя на брата.

— Ненавижу, когда ты так поступаешь! Я больше не могу даже просто подумать о чем-то личном, - проворчал Робан.

— Нет! Потому что я точно знаю, что ты чувствуешь и что хочешь сделать наедине с ней! - возмущенно вскричала Атея.

— Атея, успокойся и вспомни, с кем ты разговариваешь! Неужели ты всерьез думаешь, что он может игнорировать такую женщину, как Яне? - Хассика рассмеялась.

— Она исцелила мою киску. Не могу поверить, как мне хорошо, - счастливо прошептала Денисса.

— Видишь! Она даже может быть очень полезной в качестве любовницы. Я вовсе не против этого. Она горячая, и это еще мягко сказано, - усмехнулась Хассика.

— Как ты думаешь, она такая же вкусная, как Зеза? Это был бы пир. Мне нужно будет беспокоиться о том, чтобы не растолстеть, - прокомментировала Инерка, тоже смеясь.

— Я сказала НЕТ! Это касается всех вас, понятно? - шипела Атея.

— Я был бы счастлив, если бы мог хотя бы задуматься о том, что ты ей говоришь, - снова ворчал Робан.

— Да ладно, Зеза, ты же всегда говорила, что фантазии никому не вредят, - усмехнулась Денисса.

— Я знаю, что это значит, когда ты вдруг называешь меня Зезой, - хмыкнула она.

— Разве ты не хотела бы наложить на нее руки? Только подумай: чванливая принцесса склонилась перед тобой на колени, а ты шлепаешь ее по роскошной попке? Разве ее хныканье и крики не будут приятной музыкой для твоей души? - соблазнительно спросила Рабина.

— Эй! Это моя прерогатива – сеять видения в твоем сознании, а не наоборот, - пожаловалась Атея, но не смогла удержаться от улыбки.

— Кроме того, теперь ты создала еще одну проблему. Робан снова возбужден. - Атея рассмеялась.

— Разве Денисса только что не сказала нам, что полностью исцелилась и чувствует себя прекрасно? - Невинно спросила Хассика.

Робан посмотрел на Хассику, затем повернулся и уставился на Денису. Выражение его лица не оставляло сомнений в точности слов Атеи.

— Я сказала, что моя киска исцелена! Хочешь услышать о моей бедной попке? – ответила она, но ухмыльнулась Робану.

— Ладно, давай вернемся в палатку и займемся моим любимым братом. Мне и самой хочется немного развеяться. А потом будем ждать вечерней трапезы. А до тех пор я не хочу больше слышать упоминаний о принцессе Яне, - решила Атея.

Вскоре после захода солнца они снова направились к палатке Гиллин. Робан провел весь день, готовясь к вечерней трапезе, и поэтому чувствовал себя сытым и отдохнувшим. Атея с энтузиазмом поддерживала его приготовления и безжалостно подгоняла остальных, чтобы они тоже помогали.

— Как ты думаешь, Яне не откажется снова протянуть руку помощи? – спросила Денисса с легким хныканьем в голосе.

— Тебе стоит спросить ее, умеет ли она оживлять мертвых, потому что это то, что тебе понадобится в следующий раз, - ответила Рабина.

— Не могу поверить! Ты краснеешь из-за этого замечания через полчаса после того, как предприняла серьезную попытку затрахать себя до смерти? - Хассика рассмеялась.

— Ничего подобного! Это был Робан, как будто я могу сделать что-то, чтобы помешать ему делать со мной все, что он захочет, - ответила Денисса, дрожа.

— Девочка, ты и Робан созданы друг для друга! - Инерка радостно захихикала.

— Так и есть. Конечно, вы совершенно разные. Ты могла бы с легкостью заменить его любым из двадцати мужчин, чтобы удовлетворить свои скромные потребности. Разве не так ты поступала до того, как вы встретились? - спросила Рабина, ухмыляясь Инерке.

— Это смешно, неужели у тебя нет гордости? Мы же женщины! Мы нужны Робану, а не наоборот, - проворчала Хассика.

— Это правда, по крайней мере в том, что касается Хассики. - Атея согласилась и получила в ответ благодарную улыбку. - Не думаю, что он когда-нибудь найдет другую женщину, которая любит жесткую борьбу в качестве прелюдии к траханью в задницу; по крайней мере, не так сильно, как Хассика.

Благодарная улыбка Хассики исчезла, сменившись гневным взглядом.

— Я тоже об этом думала. Сначала я думала, что она живет фантазиями об изнасиловании, но теперь, кажется, я знаю ее лучше. Как бы глупо это ни звучало, но что-то в ней действительно верит, что когда-нибудь она победит в поединке, - размышляла Инерка, казалось, погрузившись в раздумья.

— Ты ведь не поступила так с бедной Хассикой? - Денисса с подозрением смотрела на Атею.

— Да, да, и в следующий раз ты обвинишь меня в том, что я тоже виновата в твоих фантазиях о рабынях, - пренебрежительно ответила Атея.

— : А ты что думаешь, Робан? Ты ведь эксперт по, казалось бы, проигранным битвам и сражениям, - спросила Рабина.

— Оставь мою приятельницу в покое, вот что я думаю! Она любит хорошую драку, как и я, что в этом плохого? - ответил Робан, ухмыляясь.

Инерка щелкнула пальцами. - Вот оно! Все просто: они оба любят драться и оба любят ее задницу! - заявила она, радуясь, что разгадала тайну.

В этот момент они добрались до палатки, которую клан приготовил для вечерней трапезы. Другие тайны придется разгадывать в другой раз.

Их усадили во главе большого стола вместе с вождями кланов и Яне. На принцессе было новое белое платье, богато украшенное золотым шитьем, с высокой талией, подчеркивающей ее эффектную грудь. Хотя в подчеркивании ее тела не было особой необходимости, платье прекрасно справлялось с этой задачей само по себе.

Робан пожалел, что у него не было еще нескольких часов на подготовку. Атея смотрела на брата, и выражение ее лица предупреждало о грядущих ужасных вещах, если он не сможет вести себя так, как она хочет. Яне фыркнула, когда их группа уселась за стол.

— Вы что, провели весь день, как свиньи в хлеву? - спросила Яне, сморщив нос.

— Твой приезд каким-то образом пробудил в моем брате эту семейную черту. Конечно, я и остальные всегда не прочь порезвиться. Так что да, именно этим мы и занимались весь день, - легкомысленно ответила Атея.

Все, кроме Дениссы, которая, как обычно, покраснела, ухмыльнулись.

— Я так понимаю, ты не из тех, кто занимается сексом. Я подумал, что с Богиней Любви в качестве твоей матери... ладно, возможно, я просто выдаю желаемое за действительное. Семья не имеет значения, - размышлял Робан.

— Не имеет? Я думала, что ваши бессмертные существа – это аспекты базовой ориентации ваших родителей, своего рода семейные черты и наследие. - Удивленно спросила Денисса.

— Нет, ты права. Но Робан имел в виду не это. Он хотел сказать, что ему всегда хочется, чтобы женщины были такими же возбужденными, как он, независимо от их семьи и других причин, - пояснила Атея.

— Спасибо, Зеза. Я бы не хотел, чтобы кто-то сомневался в правильности моих мыслей, - сказал Робан, с усмешкой глядя на сестру.

— Не думаю, что наша гостья захочет услышать о необычной... э-э-э... потребности Робана в ласке, - нерешительно предложила Сахейн.

— Как часто ты предлагала навещать их и лично наблюдать за этой потребностью в ласке? Кроме того, инициатором обсуждения стала наша гостья. Яне спросила о том, что они имеют обыкновение спариваться, как свиньи, - сухо ответила Гиллин.

— Спасибо за заботу, Сахейн, но Гиллин права. Конечно, привычки моих кузенов хорошо известны в нашей семье. Спрашивать об этом было излишне, и это я должна извиниться, - ответила Яне, в голосе которой не было ни капли извинения.

— Известны? Я тоже люблю наблюдать, но в какой-то момент предпочитаю принять участие, - усмехнулся Робан и получил в ответ гневный взгляд.

Атея некоторое время пристально наблюдала за Яне.

— Мне тоже интересно, что представляет собой твое бессмертное существо? Высокомерие не является ни аспектом любви, ни аспектом справедливости. Как твое истинное имя, Яне? - спросила Атея, пристально глядя на нее.

— Я уже говорила тебе, что все эти имена – упрощения, а мое собственное имя – тем более, и тебя это совершенно не касается! - Музыкальный голос Яне не был таким очаровательным, как обычно, она звучала почти как любая другая визгливая женщина.

— Твое имя – это секрет, как любопытно. Если это просто упрощение и ничего не значит, зачем тебе скрывать его? - спросила Атея, и голос ее сразу стал сладким, как мед.

Остальные теперь тоже с любопытством наблюдали за принцессой. Яне сделала глубокий вдох, прежде чем ответить, немного напряженно, но спокойно.

— Меня зовут Яне, принцесса Эриланская. Это все, что вам нужно знать. Причины – мои, как и мое имя.

После ее слов наступило молчание, но в конце концов Атея кивнула, принимая ответ Яне. Они поели и некоторое время говорили ни о чем важном, и каждый расслабился. Позже Синхейд задала Яне более серьезный вопрос.

— Как ты думаешь, возможно ли, что завтра мы придем к мирному соглашению с мантакинцами?

— Даркунтису нужно добраться до океана и ресурсов, чтобы построить флот. Если вы готовы предоставить ему это, то я верю, что это возможно, - спокойно ответила Яне.

— Он движет огромную армию через западные горы, чтобы добраться до океана, и построить флот. По пути ему придется победить и завоевать две страны, а дойдя до места назначения, сражаться и завоевывать еще. И все это он делает для того, чтобы ты стала его спутницей? Не подумай ничего плохого, ты самая прекрасная женщина, которую я когда-либо видела, но разве это не слишком много даже за такую цену? - спросила Гиллин.

— Для меня стать его спутницей – лишь средство для достижения его конечной цели. Я также сомневаюсь, что он будет возражать против возможности завоевать несколько стран на своем пути. Он делал это на протяжении двухсот лет, не получая никаких дополнительных наград, - ответила Яне.

— Какую же главную цель ты поможешь ему достичь? - с любопытством спросила Синхейд.

— Как ты думаешь, на что он готов пойти, чтобы обрести бессмертие? Именно этого он и хочет – стать живым богом, - бесстрастно ответила Яне.

Все снова уставились на Яне.

— Все и вся! Вот на что он готов пойти или чем пожертвовать, чтобы обрести бессмертие, - заявила Атея, пристально глядя на Яне.

— Ты можешь дать ему бессмертие? - потрясенно спросила Гиллин.

— Нет, я лишь часть, но последняя часть, которая ему нужна. Он живет уже чуть больше двухсот лет. Даркунтис и круг магов и жрецов практикуют ритуалы, продлевающие человеческую жизнь. Он достиг той точки, когда боль и разрушение его тела не позволяют продлить жизнь. Я – средство для преодоления этих препятствий. Когда я стану и пока буду его спутницей, он не будет страдать от боли. Я также способна исцелить любые разрушения, нанесенные его телу, - пояснила Яне с непостижимым выражением лица.

— Я думаю, не лучше ли нам продолжить эту войну. Мне не нравится мысль о том, что я могу помочь этому Императору стать бессмертным, - проворчала Сахейн, стараясь сохранить спокойствие.

Робан и Атея не удивлялись, они видели в глазах друг друга одно и то же решение.

Примечание

*ElSol любезно разрешил позаимствовать персонажа Яне из своего рассказа «Кольцо мастера».