Семейная забава. Тематика: Семейный страпон

Сказать, что мы с мужем придерживаемся ЗОЖ, значит, не сказать ничего. Фактически, это наша работа, ведь Сашка – старший фитнес-инструктор в клубе, руковожу которым я. При этом я же еще и персональный женский тренер в свободное от остальной – административной работы – время. Я не считаю, что главным добытчиком в доме должен быть мужчина, но мой Сашка, несмотря на свои габариты, проявляет чрезмерную мягкость и неуверенность в вопросах, где нужен расчет и жесткость. Такими качествами обладаю я, что в сочетание с долей женской стервозности дает определенный положительный результат. Сашка классный и уважаемый тренер, но на бумаги и отчеты у него не хватает терпения, а административная работа состоит из звонков, бумаг, цифр и походам по всякого рода инстанциям.

Говоря, что мы ЗОЖники, следует отметить, что такое правило распространяется не только на регулярные занятия спортом. Это еще и правильное питание, своевременный предупредительный поход к врачам, режим дня и много чего еще, без чего мы уже не можем, но никого не призываем быть лучше нас. Захотите – сами придете к пониманию правил ЗОЖ. Нет, значит, нет...

ЗОЖ – это еще и здоровый секс. Да, от любви бывают дети, и мы очень гордимся своими двумя сыновьями, но секс – это отличная кардиотренировка. Да и фактически нагрузка на многие группы мышц. В этом смысле мне особенно повезло с Сашкой, я так считаю. С одной стороны, он работает только с мужчинами и лишен соблазна израсходовать свой тестостерон помимо меня. С другой, мужские органы у него под стать всему остальному натренированному телу. Да, я люблю его сильный член, который работает безотказно. Как минимум два раза в неделю между нами происходит контакт, инициатором которого выступает, как правило Сашка. Не думайте при этом, что я остаюсь холодна. Я очень даже даю ему понять, что мне надо и когда, но...

В нашей двушке надо придерживаться покоя, чтобы не разнести стены от Сашкиного порыва. И это гасит часть эмоций. Миссионерский секс – совсем не то, что мне требуется, а большее мы редко когда можем себе позволить.

Но все меняется, когда квартира наша пустеет – как правило, на каникулах дети переезжают к бабушкам и дедушкам, и это время принадлежит нам с мужем. При этом инициативу разнузданности муж всецело передает мне, за что я ему сильно благодарна. Мне нравиться становиться стервой в такие моменты, хотя если бы кто-то подсмотрел на меня в такие моменты со стороны, я бы угорела со стыда и неверия.

Наступления летних каникул мы ждали сильнее, чем самого лета. Первую июньскую неделю мы с мужем уже были как на иголках, и даже легкое его прикосновение ко мне, отзывалась возбуждением. Он и сам сдерживался через силу, и когда как-то ночью попытался овладеть мною, я все же попросила его проявить терпение. Потому что хотелось нам обоим, но я боялась, что не совладаю с эмоциями. Сашка попросил меня о минете, но я отказала ему, проявив холодную принципиальность. Даже больше того: я сама могла бы доставить себе оргазм, но решила продержаться конца срока. Благо ЗОЖ дисциплинирует и закаляет волю.

А в день, точнее, на утро отъезда, я увидала такую бурную эрекцию неудовлетворенного члена мужа, что мне стало его буквально жаль. Сашка спал, укрытый простыней, и лишь в области паха у него прилично дыбилось. Я буквально заставила себя переключиться на иные, чем секс, мысли, и хотя это мне удалось, но эта утренняя картинка весь день была у меня перед глазами.

Сашка сам отвез малых в деревню, и вернулся ближе к вечеру. Стоял знойный день, квартира наполнилась таким теплом, что Сашку сморила дрема. По крайней мере, в таком состоянии я нашла его на кровати, и судя по всему, его утомила и дорога, и солнечные почти + 30 (лето пришло не по календарю теплым).

В запасе у нас была целая прохладная ночь, но во мне все так кипело, что я не могла уже дождаться глубокого вечера. Я быстро обдалась в душе, и его прохладные струи вернули мне силы и решимость. Я решила не ждать, пока Сашка наберется сил.

Обернувшись полотенцем, я вышла в спальню, и пролила на его лицо влагу с волос, отжав их. Сашка тут же пришел в себя, замотав головой, что только раззадорило меня.

— Ли-и-и-за... - зафыркал он, отирая лицо.

— Не дождался меня, - капризно сказала я. – Решил без меня отоспаться...

Муж попытался подтянуть меня к себе, но я грациозно смахнула с кровати.

— Как прошел день? – спросил он.

— Раздевайся, - выпалила я вдруг.

Это озадачило его, но видя мои глаза, он не стал ждать, когда я повторю это еще раз.

У моего мужа хорошая и накачанная фигура. Прямо загляденье. Он фанат всех этих силовых тренажеров, и скульптор своего тела. Я же могу показаться хрупкой по сравнению с ним, но я гибкая и инертная, и мне нравиться ловить на себе мужские взгляды. Но мне нравиться и то, как Сашка обращается со мной. Словно боится раздавить меня в своих объятиях, но при этом старается достичь своего оргазма.

— Лучше, расскажи, как довез малых. Как там родители...

Пока муж разделся, рассказывая о свое поездке, я прилегла на кровать, без стыдливости рассматривая его увесистую за время вынужденного воздержания мошонку и укрупненный член, который стал пульсировать от ожидания предстоящей близости.

Я решила подыграть ему и поднялась, все еще укрытая полотенцем. Это стимулировало его эрекцию. Он попытался прихватить меня, на что я ответила:

— Давай я буду ведущей нашего вечера...

Сашка не возражал.

Если в обычный период нашей жизни Сашка проявляет большую активность, то в период, когда дети уезжают на каникулы, инициативу беру я. Обычно это вызывает трепет у Сашки, и сейчас я видела, как заискрилось в его глазах. Я усадила его на кровать, абсолютно голого и несколько смущенного. Развернувшись к нему спиной, я чуть наклонилась, подобрав полотенце так, чтобы ему полностью была видна моя попа.

— Целуй.

Противится ни своим желания, ни моим указаниям он не стал. Я знаю, что он любил мою попу: смотреть на нее, оглаживать, целовать ягодицы и лизать между ними, а иногда даже покусывать упругие полушария. Я повернула голову назад, встретившись с его глазами, наполненными страстью.

Полотенце само упало на пол, и я развернулась к нему, не стесняясь своей фигуры. У меня была маленькая грудь, всего-то полторашка с натяжкой, но благодаря натренированному прессу, она казалась больше. К тому же, напряженные соски дополняли ее объем. Сашка не сводил с них глаз.

Мне нравился этот его взгляд. В нем была страсть, но он знал, что случалось в моменты нашей близости, когда инициативу прибирала я. В том смысле, что не знал, чего ожидать и был полностью подвластен мне.

Я запустила руки в его волосы и с силой провела по ним, отклоняя его голову назад. Несмотря на свои габариты, Сашка покорно повалился на кровать, а я словно бы оказалась над ним.

Под коленкой я чувствовала пульсацию его горячего члена, но сама себе дала завет воздержания. Хотя бы на еще некоторое время...

Я навалилась на мужа и некая неведомая сила словно потащила меня вперед, на его голову и лицо, которые в миг оказались подо мной. Я слышала под собой его шумное дыхание и успела заметить его изумленно-возбужденный взгляд, прежде чем моя сокровищница накрыла его.

Санька лишь успел охнуть, прежде чем я услышала влажные причмокивания его языка, и впиться ладонями в мой зад, точно в тесто. Но я лишь сильнее насела на его лицо, чувствуя его легкую беспомощность. Не столько я подавляла его, сколько он сам хотел этого.

Чувствуя, как язык мужа собирает мою выступившую влагу, которой собралось непривычно много – сказывалось воздержание! – я не побрезговала как следует обмакнуть его лицо своими соками. Муж захрипел, но тут же зацокал, смокча мою киску. Его язык собирал выступившую влагу, еще больше увлажняя мои губки слюной.

Я словно бы тверканула на его лице, раскачивая тазом и чувствуя, как его язык полирует мои губки и играет в дразнилки с клитором. Какое-то время я смотрела, с улыбкой, в его глаза, затянутому поволокой, а потом осторожно обернулась назад.

Член мужа бесстыдно дыбился, и я охнула, впечатленная его боевыми размерами, хотя чему могли меня удивить году супружеской жизни. При мысли, что этот член принадлежал только мне, меня совсем вскружили грешные мысли. Да, это был его член – физиологически, - но распоряжаться им могла только я! Вот такая я стерва!

Муж пребывал в оральной эйфории от меня, когда я медленно стала освобождать его лицо от своего участия. Раскрасневшееся и увлажненное моими соками, оно выглядело по-молодецки бодро. Хотя и я, наверное, сейчас была такой же?

Я стала отодвигаться от его лица. По корпусу, по торсу и напряженному прессу к такому же перенапряженному главному мужскому органу. И едва я уперлась губками в его головку, как тот нахально стал проникать в меня. Я с силой насела на него, чем вызвала у мужа вдох желания и облегчения. Он уже подумал о том, как ему станет легче и как его половые страдания прервутся от той единственной, которую он был готов боготворить, когда я вдруг – неожиданно сама для себя! – хлопнула его по щеке, отрезвив.

— Ты будешь послушен?

Санька хлопнул ресницами и сглотнул. Эта моя перемена в себе лично вынудила его не думать о себе, а обо мне.

— Тогда слушай меня, и не возражай! – подергала я его за подбородок.

Санька закивал, совсем не в силах мне сопротивляться. Но я чувствовала, как закипала в гневе головка его члена, готовая взорваться. И еще больше насаживаясь на его член, я ощутила как качнулись, словно просясь в мое лоно его переполненные шары.

— Нельзя! Нельзя! – ласково, но твердо сказала я, глядя ему в глаза.

Я пустила бедра вскачь, возвышаясь над ним как лихая наездница. Моя попка звонко забилась о его бедра, рвавшиеся ко мне, и лишь одно слово удерживало его: «Нельзя! »

Его мускулы напряглись, особенно главный из них, которым я искусно овладела, и меня распирала внутренняя гордость за то, что я могла управлять этим живым механизмом. Захочу, он прибавит движения, захочу, поставлю его на тормоз. Да, я была стервой, и меня это вполне устраивало.

Я наклонилась, словно бы для поцелуя, и моя возбужденная грудь коснулась его торса, еще больше возбуждая мужские чувства и эмоции. Моя попка отбивала свой ритм, увлажненные губки не выпускали его член.

Я чувствовала, как по нему начинал проходить ток возбужденного разряда, и глядя в глаза, которые уже заволакивала предоргазменная влага, я сказала:

— Не смей кончать!

Лицо мужа исказила тягостная мука обречения и недопонимания. Я же, продолжая набивать ритм наездницы, поцеловала его в краешек губ и вновь прошептала:

— Не смей кончать!

Эти мои слова еще больше обескуражили его. НО при этом я ощутила, как напряглось его тело, а член стал еще более крепким. Я с ударной силой принялась охаживать его, ощущая его упругость и твердость.

Бедный муж, осознавая, что не может ослушаться меня, тягостно застонал. Его глаза буквально молили меня освободить его оргазм, а губы были готовы просить милости, но я зло прошипела ему в самые глаза:

— Нельзя! Терпи!

Это стимулировало его отречься от мыслей о скорейшем и благодатном оргазме, но способствовало моему самолюбию. Как же я выдрессировала этого качка! Я успела подумать о том, что если хоть капля его спермы сейчас просочиться в меня, я снова оттрахаю его лицо в наказание, но муж, стиснув зубы, продолжал крепиться, натужно стоня, и это его окаменевшее лицо вызвало у меня улыбку.

— Молодец! – похвалила я. – Терпи! Ты мужчина, и должен уметь терпеть!

Я знала, что ему было не легко, но сама настолько вошла в раж, что не хотела останавливаться и боялась, что Санька оборвет мой оргазм.

Но при этом мысль о его абсолютной покорности лишь подгоняла наступление моей разрядки. Я ощутила, как низ моего живота стало сводить оргазменной судорогой, как это бывало очень редко, но когда я брала инициативу, а на душе становилось так легко, от осознания того, что я могла управлять своим и удерживать его мужской оргазм. Его оргазм, который на деле был и моим тоже.

Сейчас, лишенный возможности спорить со мной, он отдавался мне, и это стимулировало во мне выброс еще больших эмоций, чем простая физиологическая потребность.

Я кончила, сотрясаясь низом живота и рефлекторно продолжая отбивать звонкий ритм попкой. Опасаясь, что муж не тоже не продержиться, я смахнула с него.

Член мужа продолжал оставаться напряженным, как и его лицо, и лишь глазами он выдавал свое отчаянное состояние.

— Ли-за-а...

Он ухватил руками свой пенис, но я тут же дала ему по рукам и шикнула на него:

— Нет, нельзя!

Он заохал, но руки убрал. Яйца томились в тугой мошонке, а член подергивался от напряжения.

Я постаралась думать о себе, а не о его члене.

— Я так здорово кончила... Но это не все. Сейчас отдохнем, а то вдруг потом мне вновь захочется заняться сексом.

Муж заскрипел зубами.

В размеренной супружеской жизни, где буйный секс подменяется любовью, он не спрашивает меня о моей готовности, и хотя сам кончает бурно, это иногда не дает разрядки мне. Теперь я могла отплатить ему...

Спустя некоторое время, когда мне удалось восстановить дыхание, а его член ослаб, так и не получив разрядки, я загадала:

— Я хочу, что бы ты повозил меня на спине, как коник.

Это порой происходила в наших отношениях, и сейчас Сашка не был против.

Он покорно занял позу на четвереньках и заржал, как конь.

Я уселась на его широкую спину и скомандовала:

— Но!

Следующие минут десять муж возил меня по комнате, а я, держа его за волосы, лишь направляла его. Со стороны это могло показаться диким: сильный мужик, абсолютно голый, передвигался на четвереньках по квартире, а на нем восседала столь же нагая бабенка и командовала им! Ну точно психи!

Но все же я чувствовала себя совершенно счастливо, когда могла сжать коленями его под ребра, хлестануть ладошкой по заду, командуя : «Но! » или «Пр-р-р», и чувствуя, как приятно скользят мои губки вдоль его позвонков. Это начало снова возбуждать меня. Я насмешливо интересовалась у него, не тяжело ли ему, не устал ли он, а он отвечал, что нет, хотя я видела, что конь мой уже утомился.

Чтобы стимулировать его к половой активности, я пропустила ладонь между его ног и перехватила его мошонку и член.

— Но! Но! – скомандовала я, разминая его мужские части.

Части очень быстро отреагировали естественными эмоциями.

Я хлопнула мужа ладонью по заду.

— Вперед пошел, галопом... - я не хотела щадить его.

И хотя ему было сложно, Сашка постарался двигаться быстрее.

Но прошло еще несколько минут, и я решила, что с него было достаточно. Я сама слезла с него, через голову. Мое состояние было близко к возбуждению, ведь за время этой поездки моя женская прелесть вновь чувствовала половой позыв.

Я стала перед ним, буквально попой к его лицу, и широко расставила ноги.

— Давай быстрее, - я глянула на него сверху вниз. – Лижи мне попку.

И чтобы как-то отблагодарить мужа за поездку и его воздержание, я добавила:

— А сам – дрочи!

Стоит ли говорить, что его член уже был взведен и ждал разрядки, и сейчас, услышав ключевые слова, он с готовностью и покорностью всунул свое лицо между моих булочек. Я ощутила ход его упругого язычка в своей дырочке, что отдалось предоргазменной волной во мне.

Он работал языком, как очумелый, и глянув себе же под ноги, я видела, как с бешеным ходом двигаются его руки, надрачивая свой же член.

Это еще больше возбудило меня, и чтобы сохранить устойчивость и не рухнуть на ватных ногах, я ухватилась руками за спинку кресла.

Я почувствовала на своей щиколотке влагу, и тут же распорядилась:

— Кончи мне на попку.

Муж дико захрипел, и я ощутила, как капли его семени заструились у меня по икре, вдоль бедра и, наконец, на разгоряченной попке.

Меня окатило оргазменной дрожью, и по спине пробежали мурашки, когда пару капель упали мне на крестец.

Обернувшись к мужу, я застала его в тот момент, когда он сцеживал с себя остатки собственного семени. Его сильные руки буквально выжимали такой активный, но постепенно увядающий орган.

— Ли-за... Ли-и-за-а-а... - теряя силы, шептал он.

Я собрала с попки капли его влаги и попробовала их на вкус. Стало солоно, и я поцеловала мужа в губы.

Его тело было разгорячено, но и я была такой же.

Вместе с оргазмом прошло и мое чувство бодрой стервозности, я бы сама не поверила в то, что буквально творила какое-то время назад.

Мы прижались друг к другу, уже не опьяненные страстью любовники, а самые близкие и любимые люди.